На горе, на горушке стоит колоколенка,
А с нее по полюшку лупит пулемет,
И лежит на полюшке сапогами к солнышку
С растакой -то матерью наш геройский взвод.
Мы землицу лапаем скуренными пальцами,
Пули, как воробушки, плещутся в пыли...
Дмитрия Горохова, да сержанта Мохова
Эти вот воробушки взяли да нашли.
Тут старшой Крупейников говорит мне тоненько,
Чтоб я принял смертушку за честной народ,
Чтоб на колоколенке захлебнулся кровушкой
Растакой, разэтакой этот сукин кот.
Я к своей винтовочке крепко штык прилаживал,
За сапог засовывал старенький наган.
"Славу" третьей степени да медаль отважную
С левой клал сторонушки глубоко в карман.
Мне чинарик бросили, мне сухарик подали,
Сам старшой Крупейников фляжку опростал.
Я ее испробовал, вспомнил маму родную
Да по полю-полюшку быстро побежал.
А на колоколенке сукин кот занервничал,
Стал меня выцеливать, чтоб наверняка.
Да, видать, сориночка, малая былиночка
В глаз попала лютому - дрогнула рука.
А я винтовку выронил да упал за камушек,
Чтоб подумал вражина, что будто зацепил.
Да он, видать, был стрелянный, сразу не поверил мне
А по камню-камушку длинно засадил.
Да он, видать, был стрелянный, сразу не поверил мне
И по камню-камушку длинно засадил.
Да, видно, не судьба была пули мне испробовать...
Сам старшой Крупейников встал, как на парад.
Сразу с колоколенки, весело чирикая,
В грудь слетелись пташечки, бросили назад.
Сразу с колоколенки, В грудь слетелись пташечки
В грудь слетелись пташечки, бросили назад.
Горочки-пригорочки, башни-колоколенки...
Что кому начертано? Чей теперь черед?
Рана не зажитая, память не убитая -
Солнышко, да полюшко, да геройский взвод…
