В небе ворон одиноко, черным Ангелом кружит,
Не летать ему два срока, и две жизни не прожить.
И две жизни не прожить.
Не научен петь, песен сахарных,
На полынной разбой-траве,
В жизнь играл на смерть, видел всякое,
А теперь судья сам себе.
В жизнь играл на смерть, видел всякое,
А теперь судья сам себе.
Два крыла его распяты, в поднебесном алтаре,
Упадет и он когда-то, на последней на заре.
На последней на заре.
Сколь за ним добра и воли, не суди, да несудим,
Будешь, если в чистом поле, в бурю выстоишь один.
В бурю выстоишь один.
В небе ворон одиноко, черным Ангелом кружит,
Не летать ему два срока, и две жизни не прожить.
И две жизни не прожить.
