Ты поешь, словно птица небесная,
Но, как все, на земле рождена,
На земле рождена...
Даришь радость живущим в безвестности,
В ожuдании светлого дня.
От зари до закатной агонии,
До молитвы вечерней росы,
Ты поешь — ведь тебе так дозволено
Тем, кто создал бездонную синь.
И терновника шип разорвёт твоё платье.
Разве это несчастье?
И терновника шип раскровит тебе руку.
Лишь минута испуга.
И терновника шип пронзит твоё сердце!
Как легко и свободно
Тебе будет петься!
Птица небесная...
У самой же гнездо разорённое,
Гулкий ветер да пепла следы,
Горе горькое, тварью бессонною
На тебя неотрывно глядит.
Чем пронзительней боль, чем отчаянней,
Тем твой голос хрустальней звучит,
Чистота в нем до дрожи хрустальная,
И спасёт, и от бед сохранит.
И терновника шип разорвёт твоё платье.
Разве это несчастье?
И терновника шип раскровит тебе руку.
Лишь минута испуга.
И терновника шип пронзит твоё сердце!
Как легко и свободно
Тебе будет петься!
Птица небесная...
И – ни слова о том, что ждёшь помощи,
И – ни слова о том, что нет сил.
Ты надежду даёшь душам тонущим,
Хоть об этом никто не просил.
