Раскинулось море широко,
И волны бушуют вдали.
Товарищ, мы едем далеко,
Подальше от нашей земли.
Не слышно на палубе песен,
И Красное море шумит,
А берег суровый и тесен, —
Как вспомнишь, так сердце болит.
«Товарищ, я вахты не в силах стоять, —
Сказал кочегар кочегару, —
Огни в моих топках совсем прогорят,
В котлах не сдержать мне уж пару.
Пойди заяви ты, что я заболел,
И вахту, не кончив, бросаю,
Весь потом истек, от жары изнемог,
Работать нет сил, умираю!»
Товарищ ушел... Он лопату схватил,
Собравши последние силы,
Дверь топки привычным толчком отворил,
И пламя его озарило.
Окончив кидать, он напился воды, —
Воды опресненной, нечистой,
С лица его падал пот, сажи следы, —
Услышал он речь машиниста:
«Ты вахты, не кончив, не смеешь бросать,
Механик тобой недоволен;
Ты к доктору должен пойти и сказать, —
Лекарство он даст, если болен!»
На палубу вышел... Сознанья уж нет.
В глазах его все помутилось...
Увидел на миг ослепительный свет...
Упал... Сердце больше не билось.
Проститься с товарищем утром пришли
Матросы, друзья кочегара,
Последний подарок ему поднесли
Колосник горелый и ржавый.
К ногам привязали ему колосник,
В суровую ткань обернули.
Пришел корабельный священник-старик,
И слезы у многих сверкнули.
Был тих, неподвижен в тот миг океан,
Как зеркало воды блестели,
Явилось начальство, пришел капитан,
И вечную память пропели.
Напрасно старушка ждет сына домой, —
Ей скажут, она зарыдает...
А волны бегут от винта за кормой,
И след их вдали пропадает.
